Материал из ЭнциклопАтис
•
•
•
•
•
Вот моя жизнь и подошла к концу. Я еще молод, мне всего 30, но последние несколько лет лишили меня сил. Меня ждет скорая смерть, но я ухожу в мире с самим собой, торжествуя победу, ведь китинов удалось остановить, а матисы спасены!
Все началось в 2481 году, когда наш всемогущий повелитель отдал приказ о захвате Трайкота и ценных природных ресурсов, которые там добываются. Наконец-то бунтовщики трайкеры получат достойный урок. В то время я принадлежал к Пурпурной гвардии, составлявшей арьергард наступления. Когда лишь несколько часов марша отделяли нас от Трайкота, мы услышали зловещий шум. Резкие звуки рога и оглушительный бой барабанов, без сомнения, означали, что битва уже началась. Наши сердца наполнились воодушевлением, но вскоре, офицеры авангарда, с изможденными, безжизненными лицами, приказали арьергарду незамедлительно формировать боевой строй. Наступила мертвая тишина, рога и барабаны молчали. Что случилось? Неужели трайкерам удалось сокрушить большую часть нашей армии всего за несколько минут?
Еще до того, как формирование строя было завершено, я получил ответ на этот вопрос, и впервые в жизни познал настоящий ужас. На фоне холмов внезапно появилась красная линия, заслонившая горизонт, и на нас хлынула копошащаяся масса огромных, отвратительных тварей. Тысячи и тысячи китинов предстали нашим глазам...
Офицеры выкрикивали команды, мы готовились к стычке. Стрелки осыпали китинов градом стрел, но наши снаряды отскакивали от панцирей, не причиняя чудовищам никакого вреда! Я видел то, что осталось от нашей армии; кровавые останки, зажатые в когтях, пронзенные жвалами, наколотые на шипы. Щелканье тысячи челюстей парализовало меня, лишив самообладания. Оружие выпало из моих слабеющих рук. Вереща как безумец, я бежал; а за моей спиной разворачивалась кровавая битва. И по сей день я не могу забыть предсмертные крики моих товарищей и треск черепов, конечностей, ребер, стиснутых могучими челюстями...
Утратив здравый смысл, я бежал целыми днями напролет. Единственный из матисов, кому удалось выжить, я покинул свое знамя, своих товарищей, отринул свою честь. Я стал ничем. Дрожа от страха, я словно юбо прятался в кустах. Щелканье, которое китины издавали, когда двигались, заставляло меня бежать все дальше, живо представляя себе, как чудовище рвет меня на куски. Таким меня обнаружил последователь Каравана. Он дал мне мешок с припасами, и я с жадностью набросился на еду. Когда я утолил голод, караванер протянул мне винтовку. Когда я пришел в себя, я заметил группу матисов, которые стояли вокруг нас - многие десятки матисов, вооруженных ружьями.
Дисфорца заговорил со мной. В прошлом простой ополченец, он стал правой рукой караванера, командующего группой вооруженных бойцов. Китины вторглись в наши земли... Принцы, герцоги и офицеры самого благородного происхождения, пали, словно животные на бойне. Беззащитные матисы предстали перед бесстрастными, кровожадными китинами, но значительному количеству чудом удалось спастись. С тех пор, последователи Каравана воевали бок о бок с нами, снабжая матисов оружием, выпускающим снаряды, способные пробить панцирь китинов и одежду, делавшую нас невидимыми для чудовищ. Повсюду собирались небольшие охотничьи экспедиции с караванерами во главе. Одна из таких групп, чья роль состояла в поиске уцелевших и истреблении китинов, обнаружила меня. Час возмездия наступил.
Я не могу сказать, сколько месяцев или лет я прожил бок о бок со своими новыми соратниками. Нас не могли остановить ни ночная тень, ни буря, ни снег, ни смерть, ни отчаяние. Без устали и сомнений, мы выслеживали китинов, убивая одного за другим. Стратегия, разработанная Караваном, внушала уважение, несмотря на свои недостатки. Когда мы обнаруживали группу китинов, наш отряд следовал за ней, образуя полукруг. Одежда помогала нам оставаться незримыми для китинов, которые смотрели строго перед собой, редко оборачиваясь назад. Таким образом, если мы не совершали ошибок, китины не подозревали о нашем присутствии, а те, кто делали ошибки, долго не жили. Несколько раз в день мы атаковали китинов с тыла, убивая не менее десяти чудовищ за раз. После этого, отряд застывал в неподвижности. Китины озирались, пытаясь обнаружить незримого врага, а затем направлялись дальше. Так, мало-помалу, мы сокращали силы Нашествия.
Однако, для того, чтобы справиться с Нашествием, насчитывавшим тысячи китинов, одной партизанской войны было недостаточно. У чудищ было слабое место и Каравану удалось его обнаружить. Солдаты китинов не могли кормиться поодиночке и китины-рабы приносили им пищу и скармливали ее им. Время от времени, нам удавалось устроить засаду на колонну из сотен рабов, чей эскорт составляла лишь пара бойцов. Эти стычки были для нас опаснее всего - ведь все китины должны были умереть. В этих боях наши потери были существенно больше, но если нам удавалось уничтожить несколько колонн с продовольствием, Нашествие останавливалось на месте, формируя круг. Затем китины умирали - один за другим. Сколько полей мы усеяли пустыми панцирями? Теперь я даже этого не помню.
Однажды утром мы наблюдали за тем, как очередной китин умирает с голоду посреди трупов своих сородичей, и вдруг на землю спустился корабль Каравана. На борту не было зарядов или снаряжения, но мы узнали поразительную новость: эта группа китинов была последней. Все китины мертвы, Нашествия больше не существует. Война закончилась. Куда нам было идти? Что нам было делать?
Караванеры предложили переправить нас в безопасное место. Кто-то согласился, кто-то отказался. Со смертью последнего китина мы утратили смысл жизни. Не сумев защитить свой народ, мы выжили, чтобы восстановить свою попранную честь. Теперь мы можем присоединиться к нашим павшим братьям, дремлющим в вечной тишине. Пусть мои слова всегда напоминают о том времени - времени невзгод, самоотверженности и героизма...
